Отбывая текущий срок своей жизни на далекой Нью-Йоркщине, я всегда с особым интересом читаю в МПО материалы Александра Уткина. Сказывается, по-видимому, общая ментальность волгарей. И вот прочел недавно его хохмочку про сыр и позавидовал. Дай, думаю, тоже что-нибудь этакое припомню. А то жизнь проходит, а несмешно. С час наверное пыхтел – ну не смешно, хоть тресни. Грустную ночную историю зато могу поведать, если, конечно, угодно.

НОЧНАЯ ИСТОРИЯ

Было дело в начале перестройки, когда на Волге, где вообще-то всегда пошаливали, стало просто даже как-то страшновато. И был у меня тогда друг хороший с дачей в деревне Чардым, что в сорока километрах повыше Саратова. Ну, казалось бы, и шут с ней, с дачей, никогда я этими дачными делами не интересовался, да вот валялась у друга на берегу под самой дачей лодка-Казанка, антиквариат такой дюралевый с булями, а в сарае, соответственно, стоял такой же занюханый мотор Ветерок. Очень удобный был вариант для ночной подводной охоты. Приезжаешь на дачу среди недели после работы, цепляешь один металлолом на другой, дрынь – и поехал, прямо на противоположную сторону Волги. Фарватер Волги в том месте делает плавный поворот на девяносто градусов, берег подмытый, коряжистый. Самое то что надо. Называлась вся эта конструкция Чардымской дугой. Ночь там отплаваешь, утром поставишь все что брал на место - и домой, на работу то есть. Прогрессишка у меня у самого был в Саратове, но на нем до Чардыма пилить – это ж все выходные отдать надо, а в выходные, как известно любому рыбаку, у рыбы отгул. Отсиживается в холодке от наплыва желающих. Ну и, кроме того, при таком раскладе бака бензина хватало чуть не на все лето, это тоже аргумент.
И вот поехал я раз таким макаром на ночную охоту, да не один, а с супругой. Она у меня в свое время строгий отбор прошла в полевых условиях и потому пользовалась определенным доверием. Причалил к берегу уже по темной, обеспечил жену палаткой, лодку на песок вытянул, мотор от греха подальше снял и рядом с палаткой жене под бок пристроил. Бензобак в кусты кинул, в сторонку, чтоб не вонял. Спи, дорогая.
Долго ли коротко плавал, долго не кажется, коротко не получается, но подплываю в порт приписки. Луна, тишина, это всем понятно, описывать не надо.
Выползаю. Лодки нет.
"Мать твою, дрыхнешь, лодку сперли.. " Тишина.
Ласты скинул, к палатке бегом. Жены нет.
Туда-сюда. Мотора нет.
Бак, правда, стоит, видать не нашли в кустах. Последняя надежда – когда шерстили, Алка смылась и где-то отсиживается. Напролом в бурелом. "Алла, Алла, это я ..." Тишина аж жуть. Безо всякого аж. Просто жуть. Что такое черной ночью по прибрежному волжскому ивняку ломиться – если непонятно, могу объяснить отдельно. В глазах темно, жить не хочется. Одел ласты, поплыл вдоль берега, что-то ж делать надо. Может глупо, но поставьте себя на мое место. На минутку поставьте, дольше не надо, особенно ежели воображением бог не обидел. У меня тогда это была не минутка. Я просто плыл вдоль берега и орал — "Алла, Алла-а-а ..." По-моему, обратно возвращаться я не собирался.
Видит бог я сплавился уже на километр вниз по Волге, когда услышал издалека комариный такой писк – "ми-и-и-и-а-а-а-а..."
Я вышел на глиссирование.
Я ее догнал.
Я ничего ей не сказал.
Правда ничего.
Спросил только – "А че ж ты мотор-то взяла, а бензобак нет?" –"А я не знала, что он нужен."
Она поплыла меня искать, потому что ночью одна на берегу почувствовала себя как-то неуютно.
Хорошо еще, что она взяла весла.

dive out

Михаил Кисин

Нью-Йорк – Саратов

Фото поездок

Алла Кисина

Волга, Чардым, спозаранку.