«Мир Подводной Охоты» №6, 2005
Трофейная охота в дельте Волги – взгляд ну очень издалека
Трофей – это во-о-от такая рыба. Правильно? И чтобы стать трофейным
охотником нужно ее досмерти застрелить и с рыбьим трупом в обнимку на берегу сфотографироваться,
да так чтобы хвост берег подметал. По правде говоря, три недели назад,
собираясь на базу Росма в волжской Дельте, я именно так и считал.
Хотелось сомов.
Сазанов тоже ох как хотелось, поскольку поубавилось их что-то на Волге под
Саратовом. Ну а посмотреть Дельту вообще хотелось уже очень давно. Акция МПО
"Кубок Нижней Волги" вроде бы в мой отпуск вписывалась и кроме того
была чрезвычайно симпатична своей четко трофейной направленностью – зачет по
одной крупной рыбе каждого вида, никакой тебе массовой бойни. На Лонг Айленде
(штат Нью Йорк, США), где я работаю последние восемь лет, турниры по подводной
охоте именно так и проводятся. Точнее, проводятся еще более жестко, по принципу
«один выстрел – одна рыба», то есть одна-единственная рыба допускается не
просто к зачету, а вообще к отстрелу. Это не всеамериканский стандарт, просто
местная традиция такая, в других местах бывает по-всякому. Но честно говоря,
«спортивное» мероприятие с зачетом по головам я бы сейчас просто проигнорировал
как варварство. Ну хорошо, так что же – банзай? Даешь сома трофейного! Было
дело, стрелял такого под Саратовом, подметал берег рыбьим хвостом. И фотография
имеется, все как положено. И скажи мне кто три недели назад, что в Дельте моим
трофеем будет – не поверите – волжская красноперка! – даже не знаю, обхохотался
бы я тогда или обиделся. А между тем, вот уже несколько дней, как вернувшись в
Нью Йорк я запускаю на компьютере последние волжские фотографии и гляжу, гляжу
на свои августовские трофеи, не налюбуюсь.
Сразу признаюсь, что убивать досмерти я с
самого начала никого не собирался, ни сомов, ни сазанов. Програму нырялки на
Росме все-таки пришлось урезать и один день соревнований по-любому из моего
графика выпадал, лишая трети шансов на успех, ну и последнего спортивного
стимула. Для еды? – Да господь с вами, двадцать человек спортсменов соберется
на дебаркадере Росмы. А ну как завалит каждый по трофею, и куда их? Так что мой
будущий трофей мог спать спокойно, основное место в багаже занимала
боксированная камера и фотовспышка. Ружье, конечно, тоже было, как же на Волгу
ехать без любимого РПП? Но цель все-таки была в том, чтобы трофей отснять
бескровно, а ружье попридержать на случай ну совсем уж плохой видимости. Опыта
пресноводной съемки не было никакого, и как со всем этим довольно громоздким
снаряжением лезть под камышовую крышу сома снимать я, честно говоря, не имел
даже отдаленного представления. А про то, как снимать сазана и думать не
хотелось. Сколько себя помню, времени на размышление эта рыба мне никогда не
давала. Промелькнет золотистый бок в затопленных ветках, или просто что-то типа
панцирной сетки прорисуется на пределе видимости в мутноватой волжской пелене –
и сразу выстрел. Впрочем, кто знает, если бы довелось когда повстречаться с
сазаном без ружья, то может быть рандеву проходило бы по другому принципу, но
пока еще такого эпизода в моей биографии не было. Что ж, по-видимому время
пришло.
Как ни странно,
ни сомы ни сазаны не впечатляли. Да, можно было занырнуть под нависший куст и
без труда разглядеть в полумраке пяток разнокалиберных сомят, а в глубине, в
самой крепи, сома побольше. Можно было и не утруждаться особо, а просто
поплавать над травой и, не ныряя, благо видимость тут всяко превышала глубину,
найти сома, лежащего в траве бревно-бревном. Вот вам портрет сома в интерьере.
Чтобы его отснять, я нырял и выщипывал траву перед самой сомовьей мордой,
расчищая полянку, всплывал, пережидал, пока небольшое течение снесет
поднявшуюся муть, и снова нырял и выщипывал. Сформировав 
съемочную площадку, приступил к студийной
работе. Такого терпеливого натурщика можно спокойно рекомендовать самому
занудливому фотографу. Правило поведения всего одно – руки в ход не пускать.
Отсняв статику, я задумал было снять рыбину в движении и, чтобы вывести её из
прострации, слегка тронул пальцем рыбий бок. Нежно так. Не знаю, что уж она там
обо мне подумала, но судя по реакции, были бы у рыбы руки, был бы я сейчас без
глаза. Но это так сказать в награду за наглость. А вообще-то ни на свету в
траве, ни в глухой тени под камышовыми заломами сомы от непрошеного визитера не
шарахались. Сказывался покой бескрайной Дельты. Сазаны, кстати, тоже не
производили впечатления осторожной и пугливой рыбы, знакомой мне по Средней
Волге. Первые сазаньи портреты я делал на лежках, стараясь не шевелиться и не
встречаться с «добычей» взглядами, что на подводной охоте в общем-то является
нормой поведения. Но одного из сазанов после первого отснятого кадра я стал
сопровождать камерой, выжидая пока цифровик запишет изображение, и к своему удивлению
увидел, что сазан стал огибать меня, плавно двигаясь по сужающейся спирали.
Провожая его камерой и вращаясь по кругу, я сделал еще кадр, потом еще.
Получался этакий забавный танец с сазаном. Спираль сужалась до тех пор, пока
рыба не оказалась за пределами съемки. Точнее ПЕРЕД пределами, по эту, по мою
сторону! Переключать камеру на режим «макро» я тогда как-то не решился. А зря.
Это потом я уже попросту обнаглел и плавал среди стаи небольших сазанчиков
свободно вертя камерой направо и налево. Впрочем, кто из нас обнаглел – вопрос
философский, но как бы то ни было, батарейка в камере в тот день кончилась
раньше сазанов. Чтобы не обманывать читателя, сразу замечу, что не о трофейной
рыбе все-таки здесь идет речь. Трофей, он и в дельте Волги трофей, и чтобы
найти и отснять пудового сазана даже здесь нужно в правильное время оказаться в
правильном месте, то есть либо быть везунчиком, либо тщательно изучать
акваторию, искать или же знать эти самые правильные места, ну и вообще
целенаправленно пахать на это дело. Так уж жизнь устроена. У меня в тот раз
встречи с настоящей трофейной рыбой не было, не вышло как-то. За неделю до
этого, на Волге под Усовкой, на затяжной лежке в глубоких темных корягах,
метрах на девяти – промерил потом, на меня справа, к самому локтю, вышел
здоровый донный судачина. Горбатый такой, черный, сам как коряга. Вышел
незаметно, сзади, и я обнаружил его уже на развороте, готовясь всплывать с
лежки. Наши взгляды скрестились, и судак стал быстро уходить, не оставляя
времени на доворот ружья. Рыба вышедшая справа, как правило, не моя. В угон,
или там на пределе боя ружья я давно уже не стреляю, только верняком в упор.
Для любителей пострелять на меткость был когда-то замечательный спорт – СПС,
спортивная подводная стрельба по мишени в бассейне, а в реке за снайперские
развлечения охотника расплачивается рыба, умирая в корягах подранком. Не моя -
значит не моя, отношусь к этому спокойно. Чертыхнувшись для порядка, заканчиваю
разворот... и вижу, как чуть повыше, вдоль склона, уходит сазан, плавно виляя
красным хвостом. Вряд ли он был крупнее того сазана, с которым я тут в Дельте
вальсировал, на вспоминался потом этот заныр по семь раз на дню, да и сейчас
стоит перед глазами во всех деталях. И хотя я вынырнул тогда без рыбы, это
все-таки была самая настоящая охота. Охота за впечатлениями. В Дельте с рыбой
проблем нет, и непугана она ну просто до безобразия. Вот только впечатления
того самого, заветного, охотничьего, от всего этого непуганого изобилия упорно
не получалось. Получалось, если хочешь вспомнить, какого вкуса андреналин –
паши, ищи трофей. И тем не менее, без звездного часа не обошлось и в этом
аквариуме. Спасибо новому увлечению – фотоохоте. 
В тот день мы
ныряли в рыбоводе – искуственно проложенном канале, прямом как стрела и
достаточно глубоком. Берег канала выполаживался и плавно выходил в неглубокий
разлив – раскат. Невдалеке торчали кучкой острые пики рогоза, или, как их тут
называют, колки. Слабенькое течение промывало мелководье, место неплохое, и
колки эти следовало проверить. Если там глубина не совсем уж по колено, то щука
часто держится таких мест, да и сом может тут залечь головой в тенистый уголок.
На пути оказалась стенка травы, и, найдя в стенке прогал или, точнее, небольшое
понижение, достаточное чтобы только голову просунуть, вижу за ней солнечную
полянку с желтым песочком на дне, окаймленную по краю ярко-зелеными
водорослями. На этакой полянке обычное дело – шустрые красноперки, а ближе к
траве – более медлительная плотва. Я очень люблю красноперку. Может быть даже
больше, чем серебряного карася – мою первую пресноводную рыбу, первый трофей
начинающего охотника. Красноперка никогда не была моей добычей, только глаз
издали радовала, хотя глаз этот взгляды на нее бросал отнюдь не платонические.
Но сообразить, как брать эту неуловимую и жутко дерганую рыбу, я хоть убей не
мог. Резкие развороты, непредсказуемые смены курса, которые ружьем отследить
совершенно невозможно. Ну да бог с ним с ружьем, на щуках отыграюсь, зато
красота-то какая! Вот и здесь ничего нового, стайка красноперок резко отвалила
вглубь полянки, мелкие рыбешки довольно быстро вернулись и крутились невдалеке,
крупные экземпляры маячили туда-сюда поодаль. Обычно, помаячив-подразнив, стая
красноперки уходит на другую поляну, и никакие лежки тут уже не помогут, у меня
по крайней мере никогда не получалось дождаться. Но здесь явно творилось что-то
не то. Я никуда не торопился и решил полюбоваться на любимую «златую рыбку» в
надежде на хороший кадр, благо освещение было отличное и стенка травы
великолепно меня маскировала. Ноги на охоте я всегда стараюсь перегружать и
сейчас фактически стоял на ластах, глядя в прогал, расположенный как раз на
уровне маски. Справа на поверхности болтался пучок травы вперемешку с молодыми
побегами не то камыша, не то тростника, как мне тогда показалось. Спустя
некоторое время красноперки стали явно проявлять интерес к моей персоне, то
подплывая, то резко отворачивая назад. Еще пара минут, и я понял, что моя
персона тут совершенно не причем. То одна, то другая рыба, набравшись смелости,
добиралась до заветного пучка зелени и с упоением ухватывала кусочек стебля или
листик. Еще несколько минут, и на меня просто перестали обращать внимание.
Спугнутое пиршество возобновилось. Красноперки сгрудились у плавучего буфета,
дербаня побеги и лишь изредка опасливо поглядывая на меня красными глазами. Я
снимал не переставая. Самая неуловимая на Волге рыба – всего на расстоянии
руки! Куда там руки – ладони. Была не была, выдвигаюсь из своего укрытия и
плавно вписываюсь в самый центр рыбьего ресторана. Ноль эмоций, все на ланче!
Меняю установку камеры на макросъемку (ну, сазан, подготовил, спасибо) и
перехожу на съемку портретов. Андреналина – хоть отплевывай. Такого по-моему
еще никто и никогда не снимал! Мне казалось, я мог ткнуть в крупную красноперку
пальцем, но – руки не распускать, результат известен. Минут за двадцать съемки
я полностью забил флэш-карточку и стал обладателем огромного количества
цветастых красноперых фототрофеев. Сейчас, дописывая эту заметку, я с тоской
думаю, как из полусотни роскошных кадров выбрать несколько лучших для
публикации. А скину-ка я в МПО всю кучу, пусть об этом у редактора голова
болит!
Михаил Кисин
Саратов - New York
Август, 2005